Спорт, токусацу, страна чудес, фейковый ребрендинг, новый эпик о ниндзя, продолжение «Берсерка» и фокусы местных бракоделов — в обзоре текущих событий.

В преддверии Олимпиады автор «Энциклопедии аниме» Хелен Маккарти пробежалась в блоге Manga Entertainment по истории спортивного аниме от ранних мультфильмов Ясудзи Мураты и Санаэ Ямамото 1920-х годов до «Принца тенниса» (2001), увязывая олимпийские успехи японских команд с ростом интереса аудитории к рисованному спорту.

Пользователь форума EvaGeeks перевел на английский язык недавнее интервью Хидэаки Анно газете Front Runner. Автор «Евангелиона» дежурно открещивается от ответственности за чересчур ярых фэнов, рассуждает о преимуществах спецэффектов с миниатюрными моделями перед компьютерной графикой («Японии стоило бы гордиться Годзиллой даже больше, чем аниме») и объясняет, зачем сегодня надо пугать детей.

«Палма Пресс» на мгновение вышла из комы, поинтересовавшись у аудитории «В Контакте», за какие из ее манга-серий стоит в первую очередь взяться издательству «Фабрика комиксов». В голосовании, естественно, лидируют «Адзуманга», «Чобиты» и «Ёцуба».

Официально самый безумный (в специфическом кэрролловском смысле) сериал текущего сезона — Jinrui wa Suitaishimashita («Закат человечества») по повестям Ромео Танаки. Народившаяся на Земле раса гномиков, безымянная главгероиня с одушевленной куафюрой, куры-CEO, суицидальная булочка, мясной дождь под напев «Аве Мария», возрождение забытого промысла яойных комиксов, спорные рассуждения о голодоморе, слом «четвертой стены» карандашом и едкий комментарий в адрес манга-отрасли — только в первых четырех сериях.

Ого.

Соотечественники из нелюбимой коллекционерами DVD компании CP Digital, освоив выпуск Blu-ray, изобразили свой коронный срамной фортель — загнали на один диск фильмы «Боец», «Соблазнитель» и «Ариэтти из страны лилипутов». Маловероятно, что Studio Ghibli в курсе этой выходки.

Исследователь аниме Бен Эттингер взял роскошное интервью у молодого австрийского аниматора-самоучки Bahi JD — тот буквально за пару лет прошел путь от gif-почеркушек на форумах до работы над сериалом Kids on the Slope Синъитиро Ватанабэ.

Рекламой с героями Wolf Children, нового полнометражного аниме Мамору Хосоды (если кто запамятовал, это автор Summer Wars и «Девочки, покорившей время»), сейчас заклеены электрички на токийской кольцевой линии Яманотэ.

Подробностей следующей «Сейлор Мун» с момента анонса не прибавилось: запланировано телевизионное аниме, премьера летом 2013 года, главную песню исполнит идол-группа Momoiro Clover Z.

Свежий трейлер полнометражного фильма Fuse: A Gun Girl’s Detective Story (режиссер Масаюки Миядзи, премьера в Японии 20 октября) хочется пересматривать снова и снова:

Вынужденное увлечение японских мангак и аниматоров брендами, которые отличаются от реально существующих на одну-две буквы (способ уйти от возможных проблем с копирайтом) порой приводит к забавным последствиям. В манге Хирохико Араки JoJo’s Bizarre Adventure сеть мини-маркетов Lawson выведена под названием Owson; завтра в Сэндае открывается выставка в честь 25-летия этой манги, и Lawson переоформила свой магазинчик рядом с выставочным комплексом: весь сентябрь он проработает под вывеской Owson. К обычному ассортименту продуктов и товаров повседневного спроса добавятся связанные с мангой сувениры.

Первого августа в Московской школе кино продюсер Сергей Сельянов выступит с лекцией «Правила создания анимационного фильма». Вход бесплатный, по записи, свободные места вроде бы еще есть. Сергей Михайлович велик, и послушать его стоит каждому, кто имеет смелость заниматься в нашей стране коммерческой анимацией.

На ярмарке Comic Market 82 (Токио, 10—12 августа) представители Google собираются раздавать сборник иллюстраций «Google+ Cover.zip» с вариантами оформления страниц соцсети Google+, нарисованными 50 азиатскими художниками. Наблюдать за тем, как часть этих картинок появляется на свет, можно на специальном YouTube-канале с длиннющими записями «видеовстреч» художников.

Кинопрокат «Битвы за Долдрей», второго аниме-фильма из цикла «Берсерк», стартует 23 августа в Москве и Петербурге. Сеансы будут с субтитрами, дублированная версия появится к 13 сентября — началу показов в других городах (расписание уточняется, за новостями можно следить на сайте трилогии). Россия станет первой страной после Японии, где продолжение эпического фэнтези покажут на большом экране.

Студия Madhouse, возможно, возьмется за трехсерийный сиквел «Манускрипта ниндзя». Пока у команды Ёсиаки Кавадзири готов пилотный ролик, англоязычную версию которого за день на YouTube посмотрели 5430 раз, а японскую — 239. «Манускрипт» всегда был экспортным продуктом.

Колумнист The Daily Yomiuri Канта Исида пишет, что японским арт-кругам неплохо бы уже, наверное, перестать бойкотировать Такаси Мураками. —ВК

Художник Арсений Чебынкин (ArseniXc) продолжает успешно сопрягать манга-стилистику с окружающими реалиями. На его совместной с VVCephei иллюстрации Night Talk тонешь в знакомых с детства феноменах: вслед за мебельной стенкой и настенным ковром глаз выхватывает всё новые детали.

Ноа погибла в автокатастрофе, когда возвращалась из медового месяца. Ее бывшая возлюбленная Джеки просит брата Ноа, Ника, принести ее прах. В течение двенадцати дней Джеки планирует поглотить этот прах вместе с различными жидкостями. Так она надеется заглушить боль утраты и в каком-то смысле сделать Ноа частью себя. Ник соглашается — и на какое-то время остается рядом с девушкой, которая почти потеряла смысл жизни.

Вопрос, отчего и ради чего Ноа бросила подругу, мучает всех героев драмы.

«12 дней» — не самый обычный комикс в мире. В попытках назвать его мангой (как написано на русском издании), или манхвой (как предпочитают называть корейские комиксы блюдущие чистоту дефиниций поклонники корейских комиксов), или даже global manga (как определило жанр комикса выпустившее его издательство Tokyopop), есть своего рода горькая ирония: сама художница пыталась нарисовать совсем даже «графический роман», который напрочь выламывался бы из рамок манги/манхвы, окружавшей Джун Ким всё ее азиатское детство.

Впрочем, манхва это или нет — она, без сомнения, global: сочинена и издана на английском (с вкраплениями корейской речи, намеренно оставленной без перевода) и читается на западный манер, то есть слева направо. Действие комикса происходит в США. Герои хоть и этнические корейцы, но с английскими именами — Ник, Джеки, Ноа…

Недреманное око мангалюба обнаружит в «12 днях» заимствованные из манги/манхвы приемы. В условно смешных сценах, скажем, когда Ник пытается выплюнуть коктейль с прахом покойной сестры и Джеки целует парня, чтобы ни один грамм Ноа не пропал, герои изображены маленькими и карикатурными. Однако в целом комикс заставляет вспомнить скорее о современной европейской графике, а то и о кинематографе французской «новой волны»: крупные планы, повышенное внимание к отдельным предметам обстановки, обманчивая простота, зашкаливающий психологизм, наконец, отсутствие полутонов и, как следствие, обилие черной краски (которая, надо сказать, пачкает пальцы).

То ли из-за особенной прорисовки, то ли оттого, что поводом сочинить этот грустный комикс стала несчастная любовь самой Джун Ким, результат получился на редкость мощным, временами просто бьющим под дых. Тут и скорбь, и боль, и любовь, и злость на любимого человека, который не просто тебя бросил, но еще и умер не у тебя на руках, и ревность, и отчаяние, и попытки справиться с ситуацией самыми странными, даже безумными способами: выпить прах возлюбленной, навсегда сделать ее частью себя, родить ребенка от ее брата. Сюжет не замыкается на Джеки, не менее, а то и более важную роль играет тут Ник, единокровный брат Ноа, делающий всё, чтобы Джеки вновь обрела себя. Доходит и до мрачного юмора: «Какая это часть Ноа?» — «Пальцы ног». «12 дней» — история о том, как (невоз)можно смириться с великой потерей. История, рассказанная ровно так, как надо.

Жаль, что русское издание немного не дотягивает до идеального. В частности, ему точно был нужен корректор — чтобы убрать лишние запятые, исправить фразы типа «руки и ноги, овивающие мои мечты» (глагол «овить» есть, но тут всё-таки «обвивающие») и «возвращаясь с медового месяца» (конечно, «из»), указать, что «батат» по-русски не употребляется во множественном числе, что город назывался Галикарнас, а не Галикарнассус, что правильнее сказать не «я выросла буддисткой», а «меня воспитали буддисткой». Маленькие ошибки отвлекают, а в данном случае отвлекаться нельзя — да и не хочется.

Как именно Ноа хотела назвать девочку — мы узнаём несколько позже.

12 Days, однотомная манхва Джун Ким, 2006 г. В 2008 году выпущена в России издательством «Палма Пресс». Тираж распродан, экземпляры в хорошем состоянии доступны на вторичном рынке.

Нищий студент Расукоруникофу размышляет над философским вопросом, тварь он дрожащая или право имеет. Склоняясь к последнему, Расукоруникофу убивает топором старуху-процентщицу. След преступника берет инспектор полиции Поруфири. Между тем терзаемый совестью студент спасает сестру Доню от негодяя Рудзина, влюбляется в проститутку Соню и чуть было не подпадает под влияние бывшего лакея, а ныне предводителя революционных масс Субидоригайрофу. Раскается наш герой или нет?.. Простите. Будем надеяться, писателя Досутоэфусуки читал каждый. Ну или хотя бы пролистывал на досуге.

Попытка убежать от собственной совести Родиону удалась не вполне.

В юности будущий «бог манги» Осаму Тэдзука обожал русскую классику настолько, что, в отличие от большинства соотечественников Льва Николаевича и Федора Михайловича, не по разу и не по два перечитал и «Войну и мир», и «Преступление и наказание». Кроме того, Тэдзука с младых ногтей пристрастился к театру: он рос в Такарадзуке, городке близ Осаки, знаменитом своими театральными постановками. Два увлечения сошлись в конце ноября 1947 года, когда 19-летний студент Осакского университета вышел на сцену в постановке студенческого театра «Гакуюдза» по Достоевскому. Тэдзука исполнял эпизодическую роль красильщика Митрея, коллеги Миколки, которого задержали по подозрению в убийстве. Много лет спустя Тэдзука вспоминал об этом спектакле в комическом ключе: многоуровневая декорация включала в себя несколько лестниц, и когда Митрей произносил свои реплики, зритель видел только его ноги…

Шесть лет спустя эти самые лестницы из постановки «Гакуюдзы» переместились на первые страницы комикса. У 24-летнего художника уже был опыт «мангизации» мировой классики для юношества: в 1949 году Тэдзука замахнулся на «Фауста» Гёте. Как ни странно, упрощенная рисованная версия книги популярного в Японии Достоевского продавалась из рук вон плохо. «Даже в переработанном виде произведение оказалось слишком сложным для детского восприятия, — сетует Тэдзука в послесловии. — Вся эта затея с переработкой „Преступления и наказания“ в жанре манги была чистой воды авантюрой». Вряд ли случайно «достоевский» комикс стал последней публикацией Тэдзуки в формате акахон («красная книга» — так из-за ярких обложек называли дешевые комиксы, расходившиеся в послевоенной Японии гигантскими тиражами). Лишь много позже, когда Тэдзука придумал Астробоя и стал «богом манги», его вариация русской классики обрела культовый статус.

Нас в этом комиксе может удивить многое. Хотя к «диснеевскому» стилю Осаму Тэдзуки привыкаешь быстро, похожий на Микки-Мауса убивец поначалу упрямо не желает совпадать с визуальным образом, созданным Георгием Тараторкиным. С обложки на нас замахивается топором (похожим скорее на алебарду времен Ивана Васильевича, меняющего профессию) коротышка во фригийском колпаке с белым помпоном. Колпак наводит на мысль о Великой французской революции, и это, как выясняется ближе к финалу, неслучайно. Портрет Федора Михайловича на первой странице смотрится странно, но особого когнитивного диссонанса не вызывает; иное дело — совершенно мифический Санкт-Петербург: без Адмиралтейской иглы, без угрюмых улиц, кажется, даже без Невы, зато с пучками церковных маковок (по большей части лишенных крестов) и ордами оборванцев (в боярских шапках). Впрочем, как только в тексте объявляются «скопища босоногих детей, горьких пьяниц да продажных женщин», вопросов не остается: это наш, родной до посинения Достоевский в полную ширь своего мрачного талантища.

По «Преступлению и наказанию» можно изучать приемы, которыми Тэдзука с успехом пользовался на протяжении своей более чем сорокалетней карьеры мангаки. Взять хоть элегантную технику ввода читателя в повествование: первая секция приглашает нас отождествить себя с главным героем, но уже в следующей тот теряется среди других персонажей, оказываясь частью необъятной социальной мозаики (без Толстого и Достоевского тут явно не обошлось). Или: на протяжении множества страниц и нескольких десятков рисунков герои действуют в одних и тех же декорациях, как в случае с теми самыми лестницами, перекочевавшими в комикс из постановки «Гакуюдзы» (22 рисунка и 11 страниц подряд).

Тэдзука уважал американскую анимацию, в частности, Уолта Диснея, открыто подражал ей — и это чувствуется: невзирая на серьезность оригинала, на страницах «Преступления и наказания» царит местами самая настоящая клоунада. На «Полицейской конторе» красуется объявление «Имеются свободныя места в кутузке» (увы, без ятей); над дверью дешевой распивочной висит цивильная западноевропейская вывеска «Помойка», слуга Заметова сбивает кого ни попадя длинным носом; из поезда, который воображает себе герой, читая письмо матери, отчего-то выпадают люди; отдельно стоит выделить сценку «Раскольников прячет награбленное под половицей». Однако — и это уже не просто мастерство, это гениальность уровня Чарли Чаплина, — комедийное изложение не превращает трагический сюжет в фарс. Перед нами — комический куплет для падающих в лифте, шоу Бенни Хилла в декорациях «Предчувствия гражданской войны». Даже камео Тэдзуки и его друзей в сцене поминок Мармеладова («Ну и компания! Ни одного солидного человека — сплошь чумички») совсем ничего не портит. Наоборот. И когда чаплиновский балаган внезапно сменяется чем-то вроде фильма Феллини и разговор Раскольникова и Сони Мармеладовой о Боге отражается в каплях дождя, понимаешь, что в искусстве главное — ничего не бояться, особенно «смешения жанров, черт подери».

Зато сохранено главное: у человека, совершившего преступление, развивается паранойя, потому что нравственный закон внутри нас хоть и не виден глазом, он, как тот суслик, всё-таки есть. Тэдзука перенес в мангу всех главных героев: Разумихина, Мармеладова, Сонечку, Лужина. Разумеется, есть тут и похожий на попугая Порфирий Петрович (в какой-то момент предлагающий Раскольникову загадочного «виноградного леденца»), и самый таинственный персонаж Достоевского, Свидригайлов.

Правда, в версии Тэдзуки этот человек, щеголяющий в картузе и с шарфом, как Миронов-Бендер, — не дворянин, а лакей, застреливший барыню, у которой служила в гувернантках Дуня Раскольникова. Впоследствии вместо того, чтобы «уехать в Америку», Свидригайлов уговаривает Родиона вступить в ряды бойцов народной армии, а потому и вовсе устраивает революцию. Мы привыкли к тому, что зеркало русской революции — Лев Толстой, и когда им внезапно оказывается Достоевский, подобие сатори наступает поневоле. Понятно, что в СССР такая трактовка была недопустима: революцию, получается, делали возомнившие себя сверхчеловеками раскольниковы. Ну или недораскольниковы, ведь Раскольникова хватило хотя бы на искреннее раскаяние. Что делать с этим раскаянием в разрушенном до основанья мире — вот вопрос.

Поскольку речь идет о русской классике, на перевод обращаешь внимание в первую очередь. С ним всё в полном порядке — имена не японизированы (в отличие от официального сайта Осаму Тэдзуки, в английской версии которого упоминаются Раскальников, Сбидригайров и судья Полифилий), все герои изъясняются языком Достоевского. И хочется поругать переводчика за анахронизм во фразе «локомотив сошел с рельс и с самосвалом столкнулся», но когда соседний персонаж восклицает: «Так ведь в наше время самосвалов не придумали еще…» — понимаешь, что в этой манге даже мелочи на своих местах. Издание «Фабрики комиксов» безупречно во всём, кроме одного: книжка достаточно скоро распадается на отдельные листы. В данном случае это скверно, ведь перечитывать Осаму Тэдзуку можно и нужно. —НК

Разумихин, Порфирий Петрович и Раскольников — комическое трио в моралите о грехе и покаянии.

Tsumi-to batsu, однотомная манга Осаму Тэдзуки, 1953 год. В 2010 году выпущена в России издательством «Фабрика комиксов».

На вопросы «Отаку» ответил Расселл Д. Джонс — автор романа «На Границе Кольца», в котором московский метрополитен обретает разум, ангелы смерти стирают в прах длинный список достопримечательностей, а готик-лолита Варя Воронцова усваивает ценный жизненный урок.

Это не первая попытка местных литераторов заигрывать с аниме-тематикой (можно вспомнить странный цикл издательства «Азбука»), но точно первая книга, где фигурирует лозунг «Анимешники не тормоза!»

Russell D. Jones
Писатель, критик, копирайтер. Родился в Волгограде, живет и работает в Москве. Аниме увлекся в 2005 году, с тех пор создал и поддерживает целую россыпь сайтов об аспектах японского анимационного искусства. Любимый фильм Хаяо Миядзаки — «Унесенные призраками». Любимые станции метро — «Площадь Революции» и глубокая «Арбатская».

Валерий Корнеев: Еще когда роман был доступен для ознакомления в Сети, к тексту как-то сам собой приклеился ярлык «анимешный». Понятно, что на восприятие читателя влияют иллюстрации в манга-стилистике, но в целом и фабула, и язык книги, кажется, лишены специального аниме-акцента (во всяком случае, обошлось без гигантских роботов и девочек-волшебниц); на городском фэнтези такого плана сделал себе имя тот же Лукьяненко. Когда читатели определяют книгу как «аниме-роман», они, по-вашему, что имеют в виду?

Russell D. Jones: Девочки-волшебницы вообще-то в наличии. То есть девушки-волшебницы. А также контрастные герои, резкие повороты сюжета, характер многих сцен… Аниме — это не только гигантские боевые человекоподобные вперемешку с обычными школьниками: есть определенный подход к построению характеров и к разрешению конфликтов. И попытки сделать синтоизм на отечественном материале, наверное. Ну, а еще анимешник среди героев повлиял.

Практически все действующие лица — в том или ином смысле понаехавшие; наравне с сиротами-старшеклассницами Кольцевая линия метро притягивает преступников и охотников из чужих миров. Иллюстрация Сайрин.

ВК: Ваш герой Кукуня смотрит аниме и мастерит фигурки других персонажей — он, разумеется, по всем признакам анимешник (а то и отаку), но делает ли он анимешным сам текст? Вы чувствуете, что нащупали какую-то особенную тональность, или речь скорее идет о традиционной фантастике с элементом фансервиса для конкретной группы читателей?

RDJ: Вот чего не было в замысле, так это фансервиса. Была установка максимально воздерживаться от однозначно добрых и злых героев. Было стремление к выразительности — к «картинке». И была некая внутренняя свобода — пожалуй, именно это мне больше всего нравится в аниме. Невозможность предсказать дальнейшее, потому что логика не настолько прямая, как принято. И еще действует такой фактор, как непредсказуемость фантазии создателя. Но основная задача была в другом: представить обыденный мир метро чем-то особенным, неожиданным, без привлечения отработанных тем типа «камней с кладбища» или «двухметровых крыс». Одушевленность привычного — вот что хотелось воплотить. Новый ракурс. Если получилось похоже на Лукьяненко — куда деваться! Вероятно, мы с Сергеем Васильевичем черпаем из одного источника, только с разных сторон. За последние шесть лет к его книгам притрагиваться не приходилось. Другое дело — аниме.

ВК: Роман о судьбах приезжих; вы сами перебрались сюда во вполне сознательном возрасте — и на контрасте со станциями Кольцевой подаете город над ними как нечто почти безликое. Даже урбонимы за пределами метрополитеновских возникают ближе к развязке, когда дело доходит до светопреставления, и у вас там такое методичное перечисление, совпадающее с туристическими списками to do: разнести статую Петра, Кремль, Большой театр, ХХС — готово, готово, готово. Надземная Москва сегодня в принципе недостойна теплых чувств?

RDJ: Я обожаю верхнюю Москву — собственно, это была любовь с первого взгляда, когда в 19 лет впервые оказался в городе. Сразу стало понятно, куда мне двигаться после получения диплома.
Но события и герои романа тесно связаны именно с подземным миром, часть персонажей вообще никогда не поднималась наверх. Поэтому и поводов прогуляться по городу почти не было. История о пограничных делах предполагает некую однобокость; пытаться охватить всё — значит жертвовать осмысленностью. Для Деда (центральный персонаж) Москва и остальной мир — то, что он защищает, перенос места действия туда означает поражение.

ВК: Порой достаточно цепочки названий, чтобы объяснить «насмотренному» отаку общую канву и дух произведения. Через какие аниме вы объяснили бы свой роман?

RDJ: «Темнее черного», «Икс», «Эрго Прокси» и, пожалуй, Boogiepop Phantom будут ближе всего. И еще «Тоторо», конечно: то, что вместа леса нас окружает город, ничего по сути не меняет. Главное, уметь смотреть — и не бояться увиденного.

Сам томик проиллюстрирован достаточно скупо, зато в интернете доступна галерея рисунков и манга художницы meissdes о первой встрече Кукуни, Деда и Златы.

ВК: Графика в книге и глава-приквел с комиксом на сайте здорово способствуют восприятию истории. В отличие, скажем, от японцев, где вселенную литературного произведения обычно иллюстрирует один художник, вы сразу привлекли к оформлению целую группу авторов. И та самая «картинка» получилась ощутимо раздерганной стилистически — как в антологиях вроде Batman: Gotham Knight, когда знакомый всем герой терпит метаморфозы в руках разных художников. С вашими персонажами читатель только знакомится. Не боитесь так размывать их облик?

RDJ: Тут надо пояснить: проект «На Границе Кольца» был для меня большим путешествием в мир русскоязычных художников и комиксистов. Чтобы понять, что Сайрин подходит лучше всех, следовало понять, кто такие эти «все». Манга Алины Ерофеевой далеко не сразу стала тем, что она есть — во многом это связано с тем, что мне приходилось банально учиться общению с художниками и пониманию того, что это за тип, и какие градации внутри этого типа. Причем каждая иллюстрация, за исключением редких случаев фанарта, оплачивалась из моего кармана. Похоронить нарисованное из опасений, что читатели запутаются, просто духу не хватило.
Кстати, они не были созданы одновременно. Первая иллюстрация была закончена в марте 2011 года (а заказана в декабре 2010-го), последняя — в начале текущего года. Растянутый во времени процесс, который очень многое мне дал, и по опыту, и по знакомствам с разными замечательными людьми. Для новой книжки буду действовать иначе.

ВК: Новой книжки в этом же сеттинге? Вселенная «Границы» будет расширяться?

RDJ: Планы поработать над продолжением «Границы» у меня есть, но я в этом отношении «слон» и вынашивать идею буду долго.
Новая книга — цикл научно-фантастических и социально-фантастических повестей о будущем, в котором хотелось бы жить. То есть не утопия, не антиутопия, не космоопера и не постапокалипсис, а что-то вроде того, что братья Стругацкие сделали в повести «Полдень, XXII век», только более сконцентрированно по героям и территории. Очень много мыслей и идей накопилось о том, каким могло бы быть это лучшее будущее, а художественная форма позволяет реализовать всё в наилучшем виде. Вот и реализую понемногу.
Предвосхищая возможный вопрос: понятия не имею, насколько повлияет мое пристрастие к аниме. Как и в «Границе», здесь решаются вполне определеные художественные задачи. Аниме — всё-таки скорее метод. «Как», а не «про что».

«На Границе Кольца», Russell D. Jones. Мистико-фантастический роман, издательство «Комильфо», 2012 г. 456 стр. ISBN 978-5-91339-181-0

Первые восемь минут полнометражного аниме Blood-C: The Last Dark показывают на страничке кинопремьер Yahoo! Japan — и электризующий эпизод в метро заставляет вспомнить не сериал, из которого формально растет картина, а более раннюю ленту Blood: The Last Vampire (2000).

За двенадцать лет Сая изменилась главным образом внешне.

Опять смертоубийство в несущейся электричке, та же игра света и тени (но теперь в вагонах битком — час-пик, паника), отпущенная на волю камера и фирменная отточенная анимация студии Production I.G. Только охотница на вампиров Сая выглядит иначе, более мультяшно — художницы из арт-группы CLAMP перекроили ее облик на свой вкус. Сам фильм в японском прокате начиная с ближайшей субботы, в России его, очевидно, удастся оценить не раньше осени—зимы, когда состоится японский, опять-таки, релиз на дисках.

И бывают же совпадения: другая новость тоже касается оборотней в подземке. Правило «ни единой недели без упоминаний о Расселле Д. Джонсе» пока работает: у заслуженного сайтостроителя, одного из наиболее вменяемых рецензентов сайта World Art и бывшего колумниста «АнимеГида» в издательстве «Комильфо» вышел намедни целый фантастический роман. Называется «На Границе Кольца»; под обложкой с юнцом, зависшим на потолке вестибюля метро «Комсомольская», — 450 страниц «городского фэнтези» на стыке Лукьяненко с Глуховским: маги и оборотни в Москве, порталы в иные миры, изнанка Кольцевой линии метро, кровь, любовь, долг, хитрость, коварство, самопожертвование и много угловатых слов вроде «Гьершаза» и «Траквештрерия» — нормальная, то есть, основа для аниме серий на тринадцать, если не двадцать шесть.

Автор дополнил книгу онлайновой главкой-предысторией одного из персонажей, которую частично проиллюстрировала Алина Ерофеева (meissdes), финалистка недавней «КомМиссии». Результат можно наблюдать на сайте романа, и не исключено, что это самый удачный русскоязычный комикс последних месяцев. —ВК